Почти каждый день хожу мимо этого деревянного дома на Тверской, 66. Вожу ребенка в сад и каждый день, глядя на него, и у меня и ребенка сердце кровью обливается.

Год назад тот дом горел, как многие и очень многие дома деревянного Томска. В то утро я тоже отводил сына, увидели толпу, пожарные машины, вставших в кучку людей. Возбужденные погорельцы рассказывали о том, как все произошло: «Посреди ночи небольшой взрыв, кто-то кинул в подъезд взрывное устройство и сразу пошел огонь…».

Примерно по этой схеме выжигают деревянный Томск уже не одно десятилетие. Им не важно, что в доме спали люди, что кто-то мог не успеть выбежать, их не интересовало чужое имущество, им была важна земля под этим домом…

Не так давно Томск наконец обрел нового губернатора и первое что он сказал (передаю общий смысл сказанного): Я буду прежде всего «мочить» поджигателей деревянных домов. То есть губернатор тоже понимает, что другой ценности в нашем «богоспасаемом граде» нет и это на сегодняшний день одна из главных наших проблем.
Деревянное зодчество - это не просто мертвое дерево, это память веков, это соблюдение традиций, это экологически чистое жилье и главное, в нем скрыта душа нашего города.

А дом по улице Тверская, 66 – это был не просто дом, это один из главных символов Томской области. Я всегда ходил и любовался им, сначала студентом, потом ходил с детьми, показывал им былую красоту былого города…

Это дом из позапрошлого века, на нем красовался год его постройки 1899. Дом был создан крупнейшим архитектором Томска К. Лыгиным – потому он выделялся даже среди строений прошлого. Его видел молодой сказочник Александр Волков, когда ходил в учительский институт, и позже свой «Изумрудный город» он будет писать именно с нашего Томска позапрошлого века.

И этот уникальный дом так же банально, цинично, по старой схеме сожгли. Как всегда приехала пожарка, как всегда с опозданием, когда горят кому-то мешающие деревянные дома. К счастью, успела сгореть только крыша, - но с тех пор дом продолжает “тлеть” уже второй год.

Дому Лыгина повезло больше других - он памятник федерального уровня, а их не так просто снести. Ему повезло еще и тем, что сменился губернатор, который дал слово. Еще пришел новый мэр, который слов не давал, но очень не хочет он быть похожим на предыдущего мэра. Поэтому дом пока обнесли забором и заморозили.

Заработала дальнейшая схема медленного уничтожения деревянного дома. Дом при помощи дождя и снега доводится до непотребного состояния, пока всем не становится ясно, что спасать уже нечего. А если не поможет стихия, то включатся бомжи. Они рано или поздно займут его под жилье, им ведь тоже нужно где-то жить, и он «случайно» сгорит.

По этой схеме освободили за последние 20-25 лет землю под новострой в городе примерно от тысячи домов. За эти смутные годы Томск потерял деревянных домов больше, чем за предыдущие 100 лет. Земля в центре стоит баснословно дорого, а пустой земли нет.

Всем томичам известна народный депутат, на счету которой не один десяток «случайно возгоревшихся» деревянных домов. В настоящий момент он доуничтожает комплексы домов по Советской, 60 и Гоголя, 14. Если на пути депутата встречаются памятники федерального уровня, это его не останавливает - сначала они переводятся умелой юридической рукой в уровень ниже, а потом все равно сносятся.

Время меняется, хочется чтоб и менялось наше отношение к душе нашего города, ведь его душа скрыта именно в деревянных домах и храмах. Наш город глубоко нездоров, мы это чувствуем все. Автор глубоко уверен, что Томск по настоящему не выйдет из коматозного состояния, не станет полноценным городом, пока у нас на главных площадях стоят маргинальные памятники пьяным мужикам (некоторые ошибочно именуют его памятником Чехову) и монументы главным разрушителям России, стоящие на главных улицах и площадях города и страны. Или пока мы не восстановим в нашем городе кафедральный собор, стоявший на площади Ново-Соборной.

Являвшийся копией московского храма Христа Спасителя и вмещавший две с половиной тысячи человек. А пока на месте былого храма проходят шоу-вакханалии и святое место занимают очередные памятники со странной репутацией.

Мне рассказали, что в Омске был точно такой же храм, такая же копия храма Христа Спасителя, который был так же уничтожен в лихие 30-е. Пришел новый губернатор и сказал: Безобразие, почему в Омске до сих пор нет кафедрального собора и через два года храм стоял. Этим летом я специально заехал в Омск, посмотреть на восстановленный собор. Но мне не нравится омский опыт. Это слишком просто, губернатор стукнул по столу кулаком и через два года собор стоит. Храм должен восстанавливать народ, тот народ, который разрешил его рушить. Его должен восстанавливать тот народ, который за сто лет до того по копейке собирал деньги на его строительство. Именно мы, народ должны принести покаяние, и тогда собор будет стоять, - а каяться в наше время можно даже рублем.

Мне подсказали, как раз и навсегда сделать так, чтоб деревянные дома больше не горели, как спасти оставшуюся деревянную архитектуру Томска. Достаточно принять закон, который почему-то пока не прошел в нашей Думе. Согласно ему, если деревянный дом горит, то на его месте не должен строиться новый дом в течение 10 лет, может быть либо садик, либо парк или даже клумба. Странно, что этот закон не прошел, если он может спасти душу нашего города.

Зачем в наше смурное время вообще нужно деревянное зодчество, деревянные дома? Поймите, дорогие мои, что в нашем городе нет другой ценности. Не будет деревянного Томска, не будет и нашего уникального города, не будут здесь тогда жить и уникальные люди, которые только поэтому здесь и живут, потому что ничто другое их здесь не держит.

Причем здесь президент? Именно указом В. Путина от 20 февраля 1995 года дом на Тверской, 66 был признан памятником архитектуры федерального значения. Замороженный, медленно уничтожающийся, но федеральный памятник с подписью президента.

Опубликовано 14.01.2013 на http://www.tv2.tomsk.ru